Толкование терминов в законе

Проблема толкования терминов, употребляемых в актах гражданского законодательства Текст научной статьи по специальности « Право»

Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы — Бахриева З.Р.

The problem of interpretation of the terms in the civil law acts

Текст научной работы на тему «Проблема толкования терминов, употребляемых в актах гражданского законодательства»

ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО; ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ ПРАВО; АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРАВО

ПРОБЛЕМА ТОЛКОВАНИЯ ТЕРМИНОВ, УПОТРЕБЛЯЕМЫХ В АКТАХ ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

Крымский федеральный университет им. В. И. Вернадского

В статье исследуется проблема толкования терминов, употребляемых в актах гражданского законодательства, анализируются правила толкования терминов на примере понятий «договор» и «обязательство» с учетом аспектов de lege lata и de lege ferenda.

Ключевые слова: толкование терминов, правовая норма, законодательное положение, гражданское право, договор, обязательство, de lege lata, de lege ferenda.

Так, в одном из учебников теории права предлагается несколько правил толкования терминов. В частности, излагается мнение, в соответствии с которым в случаях, когда законодатель с помощью легальной дефиниции (определения, данного в законе) или иным путем определил значение термина, то именно в этом смысле и следует его употреблять [1, с. 328]. Это мнение принадлежит А. Ф. Черданцеву, который еще до издания учебника, где отражено приведенное мнение, уже более четверти века исследовал проблему толкования, а потому должен был основательно освоить соответствующую проблему. Таким образом, следуя логике А. Ф. Черданцева, если в Гражданском кодексе Российской Федерации содержатся легальные дефиниции, то соответствующие термины необходимо толковать так, как это следует из легальных определений.

Однако нельзя не признать, что легальное определение какого-либо термина, изложенное в Гражданском кодексе, может быть оторванным от текстов законодательных актов, в которых этот термин употребляется. Поэтому существует

необходимость проведения специального исследования проблемы толкования терминов, употребляемых в актах гражданского законодательства. Этим и поясняется актуальность данной работы.

Соответственно, цель данной статьи заключается в анализе существующих правил толкования терминов, в частности, попробуем проверить правильность предложенного А. Ф. Черданцевым правила на примерах толкования понятий договора и обязательства.

Следуя правилу А. Ф. Черданцева, дефиниция договора, данная в законе, должна использоваться преимущественно при толковании положений законодательства, в которых употребляется термин «договор». Однако учитывая тот факт, что легальное определение все же может быть «оторванным» от текстов законодательных актов, то при толковании юридических терминов, на наш взгляд, предпочтение необходимо отдавать их пониманию, вытекающему из закона. Следовательно, понимание договора, вытекающее из ст. 422 ГК и других положений Гражданского кодекса, имеет преимущественное значение при правотолковании перед пониманием договора, которое вытекает из легального определения договора в ст. 420 ГК РФ.

Обращаясь к многочисленным положениям Гражданского кодекса об отдельных видах договоров, в частности, к ст. 618 ГК РФ о прекращении договора субаренды при досрочном прекращении договора аренды, следует сделать еще один вывод, в соответствии с которым законодатель понимает договор не только как юридический факт и не только как регулятор отношений между его сторонами, но и как правоотношение, которому свойственна динамика: договор может прекращаться. При этом из контекста соответствующих законодательных положений четко видно, что речь не идет о прекращении договора как индивидуального регулятора отношений между его сторонами, хотя проблема прекращения договора, понимаемого именно в таком смысле, имеет и теоретический, и практический аспекты.

Нельзя законодательные положения, в которых идет речь о прекращении договора, понимать и таким образом, что в них под термином «договор» понимается сделка (юридический факт). Договор как сделка (юридический факт) не может прекращаться, ибо понимаемый в таком смысле договор имеет одномоментный характер, а рассмотрение сделки как явления, протяженного во времени, не имеет ни легальных, ни логических оснований. Сделка по своей природе как юридический

факт вовсе не действует после того, как выполнила роль основания возникновения обязательства. Это не исключает возможности признания сделки недействительной с момента ее совершения.

В нормативных формулировках должна идти речь о прекращении таких правовых явлений, которые могут существовать во времени, а в процессе существования проявляют или, по крайней мере, могут проявлять свою активность, то есть способны функционировать. Если же явление не способно проявлять свою активность, функционировать, то о его прекращении нельзя вести и речи. Прекращаться могут такие правовые явления, которые способны существовать во времени. В частности, прекращаться могут правоотношения, так как им свойственна динамика.

Таким образом, из контекста соответствующих законодательных положений четко видно, что речь идет о прекращении договора как правоотношения. Следовательно, законодатель понимает договор в трех значениях, в том числе и как само правоотношение, в результате чего понимание договора становится тождественным пониманию договорного обязательства (разновидности гражданских правоотношений).

Отождествление понятий договора и обязательства наблюдается и в разделе IV ГК РФ, имеющем название «Отдельные виды обязательств», где, по сути, говорится о различных видах договоров, не только служащих основанием возникновения обязательств, но и являющихся самими обязательствами.

А ведь еще в 50-х годах О. А. Красавчиков указывал на неоправданность рассмотрения договора как правоотношения, поскольку в таком случае в нем смешиваются юридический факт и его правовые последствия, то есть основания возникновения обязательств смешиваются с самим обязательством [2, с. 173].

Между тем в современной российской юридической литературе приветствуется многозначность и многоаспектность понятия договора. М. И. Брагинский в своей книге «Договорное право» назвал и посвятил целый раздел договору как правоотношению [3, с. 222], за что В. А. Белов удостоил его звания самого ортокдоксального сторонника такого словоупотребления в современной юридической литературе. Сам В. А. Белов категорически выступает против такого смешивания понятий и указывает, что четкое различение договоров (юридических фактов) и обязательств является абсолютно необходимым условием адекватного усвоения и применения всего гражданско-правового материала [4, с. 685].

Но вместе с М. И. Брагинским такую терминологию поддерживают и другие российские ученые, утверждающие, что термином «договор» обозначаются разные понятия, в том числе правоотношения, которые порождаются волеизъявлением сторон, то есть само договорное обязательство [5, с. 27].

Что касается понятия обязательства, его определение изложено в п. 1 ст. 307 ГК РФ, согласно которому «в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, оказать услугу, внести вклад в совместную деятельность, уплатить деньги и т. п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности».

Как видим, из текста указанного правового положения обязательство понимается как односторонняя гражданско-правовая связь, в которой только один должник и один кредитор. Однако, обращаясь к иным законодательным положениям, мы замечаем иное понимание обязательства.

В частности, из законодательного положения, изложенного в п. 2 ст. 308 ГК РФ, прямо следует понимание обязательства как двусторонних правовых связей, в которых есть два кредитора и два должника (имеются в виду встречные обязательства сторон).

Из иных законодательных положений следует понимание прекращения всего комплекса двусторонних правовых связей, возникающих на основании двустороннего договора. Это касается прекращения обязательства исполнением (ст. 408 ГК), прекращения обязательства новацией (ст. 408 ГК), в том числе прекращения обязательства ликвидацией юридического лица (ст. 419 ГК) В указанных случаях мы не можем использовать определение обязательства, содержащееся в п. 1 ст. 307 ГК, так как здесь следует понимание, вытекающее из п. 2 ст. 308 ГК.

Как одно из правил толкования терминов А. Ф. Черданцев называет придание им «того смысла, в котором они употребляются в юридической науке и практике» [1, с. 329]. Под практикой тут, очевидно, понимается и судебная практика. Но другие виды практики не могут быть поставлены в один ряд с судебной практикой толкования законодательных терминов, поскольку судебное толкование должно быть поставлено на третье место после вытекающего из закона понимания терминов и того значения терминов, которое вытекает из законодательных определений соответствующих понятий. Иная практика может учитываться в той мере, в коей эта практика отражает сложившееся в соответствующей сфере деятельности понимание значения терминов.

Что касается смысла, который придается тем или иным терминам в юридической науке, то этот смысл должен учитываться только после того, как не удалось выяснить значение соответствующего термина из законов, судебной практики и иной практики. В таких случаях следует учитывать тот смысл, который терминам придается обычно. Такой смысл отражается в энциклопедиях, энциклопедических словарях, учебниках.

При этом важно учесть тот фактор, что научные издания часто носят полемический характер и не отражают общепринятого в науке понимания терминов. Кроме того, следует учитывать и то обстоятельство, что в юридической науке анализ значения терминов обычно ведется без выделения аспектов de lege lata и de lege ferenda, что часто делает невозможным применение научного понимания терминов для целей правотолкования. К примеру, в положениях гражданского законодательства речь идет о «причиненных» убытках (например, в п. 1 ст. 393 ГК). Это законодательное положение в научной литературе начисто игнорируется, и уже в учебной литературе доказывается, что причинная связь (то есть причинение) бывает прямой (прямым) или непосредственной (непосредственным) и косвенной (косвенным) [6, с. 539-540]. Но ведь косвенная причинная связь, косвенное причинение признаются. Получается, что законодатель признает гражданско-правовое значение «причинения» (любого), а в науке утверждается, что такое значение носит не всякое причинение, а только прямое. Ученых можно было бы понять, если бы они утверждали, что de lege lata любое причинение имеет гражданско-правовое значение, но de lege ferenda такое значение следовало бы признавать только за причинением прямым. Но такая оговорка не делается, и доктринальное положение приходит в противоречие с положением законодательным.

The article deals with the problem of the interpretation of terms in civil law acts, analyzing the various rules of interpretation on the example of the concepts «contract» and «obligation», taking into the aspects: de lege lata and de lege ferenda.

Keywords: the interpretation of the terms, the legal norm, the legislative provision, the civil law, the contract, the obligation, de lege lata, de lege ferenda.

Источник

Толкование закона и договора. Объекты и способы толкования

Толкование закона и договора

Толкование — это уяснение и разъяснение подлинного содержания, подлежащего реализации в данных конкретных условиях действия нормы права (договора). Это сложная интеллектуальная деятельность, ко­торая ведется по определенным правилам. При ее осуществлении используется целый набор приемов, способов, методов толкова­ния.

Официальное толкование — это разъяснение смысла правовых норм, осуществляемое компетентными органами, как правило, в виде письменных документов и влекущее определенные юридиче­ские последствия. Различают аутентичное (издавшим органом) и судебное официальное толкование.

Неофициальное толкование является необязательным для субъектов права и поэтому не имеет юридической силы. Оно не регламентировано законом и осуществляется в сво­бодной форме.

Объектом толкования является соответствующий данному регулятивному случаю (данной конкретной ситуации) текст нормативно-правового (правоустановительного) акта, в котором выражена толкуемая норма.

Способ толкования — это совокупность мыслительных опера­ций или специальных приемов выяснения воли правотворческого субъекта, содержащейся в нормативном акте.

К основным способам толкования относятся:

Языковое толкование

Языковое толкование предполагает уяснение смысла нормы права на основе анализа ее текста.

Иногда по отношению к языковому толкованию добавляются и другие названия, но менее удачные:

Правила языкового толкования:

Стадии языкового толкования:

Языковое толкование предшествует применению других спосо­бов толкования.

Логическое толкование

Логическое толкование основано на использовании средств формальной логики. Его суть состоит в исследовании логического построения нормативного материала. Здесь применяются такие логические инструменты, как понятие, суждение, умозаключение, закон логики, аксиома и др. Юрист производит дедуктивные дей­ствия, для того чтобы расположить согласно этим правилам нор­мативные предписания, принципы и аксиомы, вытекающие из всех норм, которые ему поручено применить или объяснить. В этом случае юридические умозаключения будут использоваться постоянно, часто в инстинктивной или подразумеваемой форме.

Правила логического толкования:

1) Логическое преобразование. Проведение этой логической опе­рации отнюдь не редкость в процессе толкования. Дело в том, что законодатель не всегда выражает мысль, следуя всем языковым правилам. Отсюда и возникает необходимость «развернуть» мысль законодателя:

2) Выводы из понятий. Понятие — это свернутое суждение. При толковании происходит развертывание понятия в совокупности детальных суждений: дается анализ его признаков, производится их синтез (формулируется определение), определяется объем по­нятия, происходит сравнение с другими понятиями, проводятся операции дедукции, индукции и делаются умозаключения из по­нятий относительно интересующего определенного действия, предмета.

3) Выводы из аналогии. Эта операция производится, когда зако­нодатель дает понятие и указывает лишь приблизительный пере­чень обстоятельств, под него подпадающих, управомочивая тол­кователя расширить и дополнить его аналогичными обстоятельст­вами. Само же понятие может и не употребляться, что осложняет применение аналогии, поскольку интерпретатор должен сначала определить общие признаки этих обстоятельств, а затем распро­странить перечень на другие факты;

4) Умозаключение степени. Это правило используется в отноше­нии сравнимых действия, предметов, явлений. Например, п. 3 ст. 42 СК. РФ запрещает ограничивать права супругов по брачному договору, а тем более делать это в односто­роннем порядке.

5) Выводы от противного. Это правило основано на законе про­тиворечия: два противоположных суждения о содержании нормы не могут быть истинными. Например, согласно Правилам дорожного движения обгон авто­мобиля может быть произведен только слева. Отсюда следует вывод, что нельзя производить обгон справа.

6) Доведение до абсурда. Суть данного приема состоит в том, что тезис, предположительно отражающий содержание нормы, дово­дится до абсурда и этим доказывается его ложность. Например, абитуриент при несогласии с результатами оценки его знаний на вступительном экзамене вправе их обжаловать председате­лю приемной комиссии. Жалобу можно также подать в вышестоящую организацию вуза, т. е. в Минобрнауки России. Здесь встает вопрос об очередности. Сначала вопрос надо решать на уровне вуза. Абсурдно было бы сразу жаловаться в Министерство.

Применение указанных выше правил наводит на мысль, что право очень близко к математической науке, поскольку правиль­ным юридическим рассуждениям присущи те же требования пунктуальности, точности и четкости, что и математическим. Ес­тественно, это только кажущееся сходство, но оно все же отражает специфику юридического мышления.

Такое применение принципов и основных правил формальной математической логики в юридической логике является абсолют­но необходимым для справедливости рассуждений юриста. Однако не следует преувеличивать ее значение. Чистая, или математиче­ская, логика — это фундаментальная и неумолимая логика, соз­данная одновременно на базе систематической и слепой пункту­альности и величайшей тонкости при анализе. Юридическая логи­ка действует на основании социальных норм, сформулированных государственной властью и призванных установить определенные рамки для действий отдельных лиц и группы людей. Следователь­но, это прикладная и целенаправленная логика. Она не является логикой инертного мира, а принадлежит реальному миру — миру живому и действующему.

Систематическое толкование

Систематическое толкование предполагает анализ и сравнение не отдельных слов, а связей между частями нормы права (гипоте­зой, диспозицией, санкцией), между разными нормами права од­ного закона, а иногда между нормами, находящимися в различных нормативных актах. Поэтому требуется установление места нормы права в системе отрасли или даже в системе права в целом.

Главная мыслительная операция здесь — сравнение. Однако сравнивать можно лишь нормативные предписания, регулирую­щие однородные общественные отношения или выполняющие сходные функции.

Если сравнивать, допустим, дефинитивную норму (например, определение юридического лица — ст. 48 ГК РФ) и охранитель­ную (например, норму, устанавливающую обязанность возместить убытки, причиненные в результате неисполнения обязательст­ва, — ст. 393 ГК РФ), то какого-либо результата по установлению смысла этих норм мы не добьемся.

Но если задаться целью прояснить, почему умышленное убий­ство наказывается с 14 лет, а неосторожное убийство — с 16 лет, то придем к выводу, что разница в возрасте привлечения к уголовной ответственности здесь обусловлена отсутствием жизненного опы­та у подростков и их неспособностью по этой причине предусмот­реть все, что может лишить человека жизни.

Между нормами права можно выделить три вида связей:

Для прояснения смысла толкуемой нормы важно установить, какую функцию выполняет то или иное нормативное предписание и соотнести ее с ним. Функциональные связи между нормативны­ми предписаниями могут быть разными. Толкуемая норма может быть связана с принципами права, а также с нормами:

Эти связи устанавливаются юристами самостоятельно. Знание правил юридической техники позволяет им устранить неясности относительно толкуемой нормы.

Специальное юридическое толкование

Многие ученые по-прежнему его отдельно не выделяют, а считают разновидностью систематического толкования. Оно предполагает прежде всего исследование приемов юридической техники, при­меняемых для выражения воли законодателя.

К их числу относятся, в частности:

Кроме того, толкователь должен проверить законность появле­ния нормы права, действие ее во времени, в пространстве и по кругу лиц, провести анализ редакции текста нормы, используя для этого официальные источники опубликования.

Чтобы качественно проводить специальное юридическое тол­кование, интерпретатору следует, как правило, обращаться к дан­ным юридической науки, отраженным в специальных юридиче­ских изданиях (статьях, монографиях, учебниках и т. п.).

Историческое толкование

Историческое толкование предполагает уяснение смысла нор­мы права с опорой на знание фактов, связанных с историей возник­новения толкуемых норм. Здесь интерпретатор выясняет конкрет­но-исторические условия, существовавшие на момент принятия толкуемой нормы, экономическую, социальную обстановку, при­чины, поводы, вызвавшие к жизни нормативные акты, ставшие объектом толкования. Понятно, что эти сведения из текста тол­куемого нормативного акта получить нельзя, следовательно, при­дется использовать источники, лежащие за пределами системы права: проекты нормативных актов, пояснительные записки, про­токолы заседаний правотворческих органов, доклады и содокла­ды, выступления в прениях по проекту нормативного акта.

Например, в Уголовном кодексе РСФСР 1961 г. существовала уго­ловная ответственность за спекуляцию. Однако в начале 1990-х гг. из­менилась экономическая обстановка: Россия стала переходить от адмистративно-командной к рыночной экономике. Спекуляция, т. е. купля-продажа в целях получения прибыли, перестала считаться деятельностью осуждаемой, и вскоре этот состав преступления был исключен из Уголовного кодекса РФ.

Телеологическое (целевое) толкование

Суть телеологического толкования состоит в выяснении целевой направленности нормы права. Цель нормы лежит в основе форми­рования правила поведения. Оно структурируется так, чтобы дос­тичь определенного результата. В процессе телеологического тол­кования все знания и приемы их использования привязываются к цели нормативного установления, которая выходит за пределы не­посредственного содержания нормы права, но объясняет ее содер­жание.

Административная ответственность за торговлю с рук в неустанов­ленных местах была установлена в начале 1990-х гг. Причиной тому стали следующие обстоятельства. Снятие ограничений в осуществле­нии торговли в первые годы рыночной экономики не были подкреп­лены установлением правил торговли. Торговля выплеснулась на ули­цы, которые в результате оказались в неприглядном виде. Кроме того, такая хаотичная торговля не давала возможности взимать налоги с полученной продавцами прибыли. Целью установления ответственности за торговлю с рук было наведение порядка на улицах, а также упоря­дочение сбора налогов.

Функциональное толкование

Он считает, что при данном способе толкования учитываются прежде всего усло­вия, в которых норма права функционирует, а не создается. Во вни­мание могут быть приняты существующие в момент толкования политические, экономические, социальные, нравственные и дру­гие моменты. Таким образом, при историческом толковании изу­чается обстановка, существовавшая в момент издания нормы пра­ва, а при функциональном — обстановка на момент толкования. Рассмотрим конкретный пример.

Трудовой кодекс РФ предусматривает увольнение за аморальное поведение работников, осуществляющих воспитательные функции. Сегодня, когда демократизация проникает не только в политику, но и в отношения между людьми, изменилось понятие «аморальное пове­дение» и применительно к отношениям между преподавателями и студентами. Использовавшийся ранее авторитарный стиль преподава­ния не оставлял места комплиментам преподавателя, обращенным к студентам. Это могло быть расценено как заигрывание или пристава­ние (особенно в отношении студенток), а в целом как аморальное по­ведение. В настоящее время отношения в этой сфере стали демокра­тичными. Комплименты считаются вполне допустимыми, более того, они признаются одним из эффективным методов преподавания: во­одушевляют студентов, усиливают веру в свои силы и желание доби­ваться новых успехов в учебе.

Изменилось в новых условиях и толкование понятия «забота о престарелых родителях». Сегодня стандарты жизни таковы, что речь будет идти не только об обеспечении их продуктами питания, но и о приобретении для них лекарств, помощи в посещении поликлиники и даже о заботе об их душевном комфорте.

Неофициальное толкование

Признаки неофициального толкования весьма существенны:

Особенности неофициального толкования достаточно яркие и не позволяют его спутать с толкованием официальным.

Виды неофициального толкования

1) Обыденное толкование. Оно осуществляется субъектами, ко­торые не являются специалистами в области права. Практически каждый гражданин может осуществлять неофициальное толкова­ние. Обыденное толкование осуществляется с привлечением поли­тических, нравственных норм. Отсюда следует еще одна характерная особенность обыденного толкования — оно в значительной мере проводится не с помощью рациональных приемов, им руководят в значительной мере чувст­ва и эмоции.

Поскольку нормы права каждый толкует исходя из личных ин­тересов, здесь наблюдается такой плюрализм мнений о смысле за­кона, что привести их к единому знаменателю затруднительно. Более того, даже сама попытка сделать это порой перерастает в противоправные действия. Внешне обыденное толкование выражается редко. В основном его результаты бывают представлены в виде мыслительных опера­ций или в лучшем случае устно.

2) Профессиональное толкование. Оно также называется компетенционным и дается сведущими в области права людьми, но их действия по толкованию норм права не приобретают обязательно­го значения. Сведущие в области права лица — это лица, имеющие диплом юриста и профессиональные знания. Обычно при толковании применение находят сразу многие способы. Привлечение грамотного филолога — это только часть дела. Необходимо также непременно осуществить толкование спе­циально-юридическое, и здесь без юриста, причем высококлассно­го, не обойтись.

Профессиональное сознание отличается следующими особен­ностями:

3) Доктринальное толкование. Для его наименования использу­ется и другой термин: «научное толкование». Особенности доктринального толкования таковы:

Неофициальное толкование обогащает юридическую науку и практику новыми знаниями, придает импульс реформированию правовой системы и юридической практики.

Аутентичное толкование

Аутентичное толкование является разновидностью официаль­ного толкования.

Официальное толкование — это разъяснение смысла правовых норм, осуществляемое компетентными органами, как правило, в виде письменных документов и влекущее определенные юридиче­ские последствия.

В зависимости от того, какой из государственных органов его осуществляет, официальное толкование делится на два вида: аутентичное и судебное. Прежде всего уясним специфику аутен­тичного толкования.

Субъекты аутентичного толкования:

Особенности аутентичного толкования

Аутентичное толкование не очень широко распространено, но обладает особой значимостью и специфическими свойствами:

В целом же аутентичное толкование выполняет важную роль в правовом регулировании, поскольку способствует эффективной реализации права.

Источник