Краткое содержание истории о Ясоне и аргонавтах
Аргонавты («плывущие на корабле “Арго“») — это группа героев, которые отправились в плавание за золотым руном в далекую Колхиду.
Краткое содержание мифа об аргонавтах
Странствие началось с того, что Пелий, сын Посейдона, убив правителя, захватил власть в фессалийском Полке. Сын убитого Ясон, явившись к Пелию в одном сандалии (второй он потерял при переправе через реку), потребовал вернуть ему царство. Перепуганный Пелий, который в свое время получил предсказание, что ему следует остерегаться того, кто обут на одну ногу, обещал вернуть Ясону царство, если тот добудет в Колхиде шкуру некогда уведенного туда золотого барана. Ясон, заручившись помощью богини Афины, построил корабль, набрал команду из известнейших героев Эллады, включая Геракла, и отправился в путь.
Сначала аргонавты достигли острова Лемнос, где незадолго перед тем женщины уничтожили всех мужчин. Их царица предложила Ясону стать ее мужем и остаться со всеми спутниками на острове. Юноша готов был согласиться, и только уговоры Геракла заставили его отправиться в путь.
Во время пира в одном из городов близ Геллеспонта на корабль аргонавтов напали шестирукие чудовища, в битве с которыми отличился опять-таки именно Геракл. А вскоре на одном из островов, когда Геракл отправился в лес, чтобы найти замену для сломанного весла, его спутник был захвачен в плен очарованными им нимфами. Геракл долго искал юношу, а корабль с аргонавтами тем временем отправился дальше без него. На рассвете взволнованные аргонавты обнаружили пропажу и готовы были повернуть назад, но перед ними появился морской бог Главк и сказал, чтобы они этого не делали, ибо Геракл не должен участвовать в их походе — такова воля Зевса.
Миф о Медее и Ясоне
Достигнув Кавказа, аргонавты увидели прикованного к скале Прометея и услышали его стоны. Войдя через устье реки в Колхиду, они оказались во владениях царя Ээта. В то время покровительствовавшая им Афродита попросила своего сына Эроса, чтобы он воспламенил в сердце дочери Ээта волшебницы Медеи любовь к Ясону. И когда Ясон со спутниками пришел во дворец, увидевшая его Медея мгновенно воспылала к нему страстью. Ээт, узнав о цели путешественников, рассвирепел и предложил им сначала вспахать священное поле на огнедышащих быках бога войны Ареса и засеять его зубами дракона. Ясон справился с этой задачей. Но не успел он закончить работу, как из зубов дракона стали на его глазах вырастать вооруженные воины.
Достигнув того района Средиземного моря, где жила Цирцея, некогда целый год державшая в плену Одиссея, они добились от нее очищения. По пути назад аргонавты оказались близ острова поющих сирен и спаслись только тем, что в их команде был сладкозвучный Орфей, который своей песней заглушил голос сирен. Затем они, как и Одиссей, благополучно миновали узкий пролив между Сциллой и Харибдой, но здесь их достиг еще один корабль, посланный Ээтом. Тогда Ясон и Медея обвенчались на близлежащем острове, воспользовавшись помощью его гостеприимного правителя, но и после этого долго еще блуждали по отмелям Ливии, затем в районе озера Тритона, который помог им выбраться к морю. Когда аргонавты вернулись домой, они встретили отпор со стороны коварного Пелия, уверенного, что Ясон не вернется. Конфликт кончился тем, что сам Пелий погиб, а его сын сумел изгнать Ясона и Медею из Иолка.
Интерпретация мифа об аргонавтах Еврипидом
На этом история аргонавтов, по фабуле напоминающая «Одиссею», вроде бы и завершилась. Герои путешествия вернулись домой, выполнив порученное им дело и проявив при этом чудеса храбрости и выносливости. Как и в повествовании о приключениях Одиссея, здесь великое множество чудес, иногда тех же самых либо похожих, активное вмешательство божественных сил, интереснейшие сюжеты, вошедшие в тезаурус мировой культуры (одни зубы дракона чего стоят!). Казалось бы, на этом можно поставить точку. Однако история Ясона и Медеи не закончилась.
Более того, эпическое сказание, прервавшись на своем благополучном финале, плавно перетекло в совсем иное русло. На его основе выросла подлинно человеческая трагедия, почти лишенная мифологических чудес. Суть ее в том, что, поселившись в Коринфе и обзаведясь двумя детьми, Ясон надумал жениться на дочери местного правителя. Узнав об этом, Медея (а в ее сердце все еще ярким пламенем горела страсть, попавшая туда вместе со стрелой Эроса!), будучи женщиной с сильным характером, пришла в ярость и уничтожила не только соперницу, но и обоих своих детей, рожденных от Ясона.
Покинув Коринф, она, по одной из версий, некоторое время жила в Афинах, а затем вернулась на родину. Далее версии расходятся, но главное уже сказано: страстно полюбившая женщина наказывает мужа тем, что убивает рожденных от него детей. Такой финал потрясает воображение. Неудивительно, что написанная Еврипидом на этот сюжет драма стала одной из наиболее ярких трагедий, которыми увлекались любившие театр афиняне, да и остальные эллины.
Аргонавтика
В Греции было много мифов о подвигах отдельных героев, но только четыре — о таких подвигах, на которые дружно сходились герои из разных концов страны. Последним была Троянская война; предпоследним — поход Семерых против Фив; перед этим — Калидонская охота на исполинского вепря во главе с героем Мелеагром; а самым первым — плавание за золотым руном в далёкую кавказскую Колхиду на корабле «Арго» во главе с героем Ясоном. «Аргонавты» — значит «плывущие на «Арго».
Золотое руно — это шкура священного золотого барана, ниспосланного богами с небес. У одного греческого царя были сын и дочь по имени Фрикс и Гелла, злая мачеха задумала их погубить и подговорила народ принести их в жертву богам; но возмущённые боги ниспослали им золотого барана, и он унёс брата и сестру далеко за три моря. Сестра утонула в пути, по ее имени стал называться пролив, нынешние Дарданеллы. А брат достиг Колхиды на восточном краю земли, где правил могучий царь Эет, сын Солнца. Золотого барана принесли в жертву Солнцу, а шкуру его повесили на дерево в священной роще под охраной страшного дракона.
06 этом золотом руне вспомнили вот по какому случаю. В Северной Греции был город Иолк, за власть над ним спорили двое царей, злой и добрый. Злой царь сверг доброго. Добрый царь поселился в тиши и безвестности, а сына своего Ясона отдал в обучение мудрому кентавру Хирону — получеловеку-полуконю, воспитателю целой череды великих героев вплоть до Ахилла. Но боги правду видели, и Ясона взяли под своё покровительство богиня-царица Гера и богиня-мастерица Афина. Злому царю было предсказано: его погубит человек, обутый на одну ногу. И такой человек пришёл — это был Ясон, Говорили, будто в пути ему встретилась старуха и попросила перенести ее через реку; он перенёс ее, но одна его сандалия осталась в реке. А старуха эта была сама богиня Гера.
Ясон потребовал, чтобы царь-захватчик вернул царство законному царю и ему, Ясону-наследнику. «Хорошо, — сказал царь, — но докажи, что ты этого достоин. Фрикс, бежавший в Колхиду на златорунном баране, — наш дальний родич. Добудь из Колхиды золотое руно и доставь в наш город — тогда и царствуй!» Ясон принял вызов. Мастер Арг, руководимый самой Афиною, стал строить корабль о пятидесяти вёслах, названный его именем. А Ясон кинул клич, и со всей Греции к нему стали собираться герои, готовые в плавание. Перечнем их начинается поэма.
Почти все они были сыновьями и внуками богов. Сыновьями Зевса были близнецы Диоскуры, конник Кастор и кулачный боец Полидевк. Сыном Аполлона был песнопевец Орфей, способный пением останавливать реки и вести хороводом горы. Сыновьями Северного ветра были близнецы Бореады с крыльями за плечами. Сыном Зевса был спаситель богов и людей Геракл, величайший из героев, с юным оруженосцем Гиласом. Внуками Зевса были богатырь Пелей, отец Ахилла, и богатырь Теламон, отец Аякса. А за ними шли и Аргкорабел, и Тифий-кормчий, и Анкей-мореход, одетый в медвежью шкуру — отец спрятал его доспехи, надеясь удержать его дома. А за ними — многие-многие другие. Главным предложили стать Гераклу, но Геракл ответил: «Нас собрал Ясон — он и поведёт наc». Принесли жертвы, взмолились богам, в пятьдесят плеч сдвинули корабль с берега в море, Орфей зазвенел песнею о начале неба и земли, солнца и звёзд, богов и титанов, — и, вспенивая волны, корабль двигается в путь. А вслед ему смотрят боги со склонов гор, и кентавры со старым Хироном, и младенец Ахилл на руках у матери.
Путь лежал через три моря, одно другого неведомей.
Первое море было Эгейское. На нем был огненный остров Лемнос, царство преступных женщин. За неведомый грех боги наслали на жителей безумие: мужья бросили своих жён и взяли наложниц, жены перебили своих мужей и зажили женским царством, как амазонки. Незнакомый огромный корабль пугает их; надев доспехи мужей, они собираются на берегу, готовые дать отпор. Но мудрая царица говорит: «Примем мореходов радушно: мы дадим им отдых, они дадут нам детей». Безумие кончается, женщины привечают гостей, разводят их по домам — Ясона принимает сама царица, о ней ещё будут сложены мифы, — и на много дней задерживаются у них аргонавты. Наконец трудолюбивый Геракл объявляет: «Делу время, потехе час!» — и поднимает всех в путь.
Второе море было Мраморное: дикие леса на берегу, дикая гора неистовой Матери Богов над лесами. Здесь у аргонавтов были три стоянки. На первой стоянке они потеряли Геракла, Юный друг его Гилас пошёл за водой, склонился с сосудом над ручьём; заплескались нимфы ручья, восхищённые его красотой, старшая из них поднялась, вскинула руки ему на шею и увлекла его в воду. Геракл бросился его искать, аргонавты тщетно ждали его целую ночь, наутро Ясон приказал отплывать. Возмущённый Теламон крикнул: «Ты просто хочешь избавиться от Геракла, чтобы слава его не затмила твоей!» Начиналась ссора, но тут из волн поднял огромную косматую голову вещий бог, Морской Старик. «Вам судьба плыть дальше, — сказал он, — а Гераклу — вернуться к тем трудам и подвигам, которых не совершит никто другой».
На следующей стоянке навстречу им вышел дикий богатырь, варварский царь, сын морского Посейдона: всех проезжающих он вызывал на кулачный бой, и никто не мог против него выстоять. От аргонавтов вышел против него Диоскур Полидевк, сын Зевса против сына Посейдона. Варвар силён, эллин ловок — жестокий бой был недолгим, царь рухнул, его люди бросились к нему, был бой, и враги разбежались, побеждённые.
Проучив надменного, пришлось прийти на помощь слабому. На последней стоянке в этом море аргонавты встретились с дряхлым царём-прорицателем Финеем. За давние грехи — а какие, уж никто и не помнит, рассказывают по-разному, — боги наслали на него зловонных чудовищных птиц — гарпий. Едва сядет Финей за стол, налетают гарпии, набрасываются на еду, что не съедят, то изгадят, а царь иссыхает от голода. Помочь ему вышли крылатые Бореады, дети ветра: они налетают на гарпий, преследуют их по небу, изгоняют на край света — и благодарный старец даёт аргонавтам мудрые советы:
как плыть, где останавливаться, как спасаться от опасностей. А главная опасность уже рядом.
Третье море перед аргонавтами — Чёрное; вход в него — меж плавучих Синих скал. Окружённые кипящей пеной, они сшибаются и расходятся, сокрушая все, что попадает между ними. Финей велел:
«Не бросайтесь вперёд: выпустите сперва птицу-горлинку — если пролетит, то и вы проплывёте, если же раздавят ее скалы, то поворачивайте назад». Выпустили горлинку — она проскользнула между скал, но не совсем, скалы сшиблись и вырвали несколько белых перьев из ее хвоста. Думать было некогда, аргонавты налегли на весла, корабль летит, скалы уже сдвигаются, чтобы раздавить корму, — но тут они чувствуют мощный толчок, это сама Афина незримой рукой подтолкнула корабль, и вот он уже в Чёрном море, а скалы за их спиною остановились навеки и стали берегами пролива Босфор.
Когда послы аргонавтов приходят к Медее, она сидит без сна в своём тереме: страшно предать отца, страшно погубить прекрасного гостя. «Стыд ее держит, а дерзкая страсть идти заставляет» навстречу возлюбленному. «Сердце в груди у неё от волнения часто стучало, / Билось, как солнечный луч, отражённый волною, и слезы / Были в очах, и боль огнём разливалась по телу: / То говорила она про себя, что волшебное зелье / Даст, то опять, что не даст, но и жить не останется тоже».
Медея встретилась с Ясоном в храме Гекаты. Зелье ее называлось «Прометеев корень»: растёт он там, где падают на землю капли крови Прометея, и когда его срезают, то земля вздрагивает, а титан на скале испускает стон. Из этого корня сделала она мазь. «Натрись ею, — сказала она, — и огонь медных быков не обожжёт тебя. А когда из драконьих зубов в бороздах прорастут медные латники — возьми каменную глыбу, брось в их гущу, и они перессорятся и перебьют друг друга. Тогда возьми руно, скорее уезжай — и помни Медею». «Спасибо тебе, царевна, но уеду я не один — ты поедешь со мною и станешь моею женой», — ответил ей Ясон.
Он выполняет наказ Медеи, становится могуч и неуязвим, гнёт быков под ярмо, засевает поле, не тронутый ни медью, ни огнём. Из борозд появляются воины — сперва копья, потом шлемы, потом щиты, блеск встаёт до небес. Он бросает в гущу их камень, большой, как жёрнов, четверым не поднять, — между воинами начинается побоище, а выживших он посекает сам, как жнец на жатве. Аргонавты торжествуют победу, Ясон ждёт себе награду — но Медея чувствует:
скорее царь перебьёт гостей, чем отдаст им сокровище. Ночью бежит она к Ясону, взяв с собой только свои чудодейственные травы: «Идём за руном — только мы двое, другим нельзя!» Они входят в священный лес, на дубе сияет руно, вокруг кольцами свился бессонный дракон, змеиное тело его ходит волнами, шипенье разносится до дальних гор. Медея запевает заклинания, и волны его извивов становятся все тише, все спокойнее; Медея можжевёловой ветвью касается глаз дракона, и веки его смыкаются, пасть опускается на землю, тело вытягивается вдаль меж деревьями леса. Ясон срывает с дерева руно, блистающее, как молния, они всходят на корабль, скрытый у берега, и Ясон рубит причалы.
Начинается бегство — окольным путём, по Чёрному морю, по северным рекам, чтобы сбить с пути погоню. Во главе погони — брат Медеи, молодой наследник Эета; он догоняет аргонавтов, он перерезает им путь, он требует: «Руно — вам, но царевну — нам!» Тогда Медея вызывает брата на переговоры, он выходит один — и гибнет от руки Ясона, а греки громят лишённых вождя колхидян. Умирая, он брызжет кровью на одежду сестры — теперь на Ясоне и аргонавтах грех вероломного убийства. Боги гневаются: буря за бурей обрушиваются на корабль, и наконец корабль говорит пловцам человечьим голосом: «Не будет вам пути, пока не очистит вас от скверны царица-волшебница Кирка, дочь Солнца, западная сестра восточного колхидского царя». Царь Эет правил там, где восходит Солнце, царица Кирка — там, где оно закатывается: аргонавты плывут на противоположный край света, туда, где поколение спустя побывает Одиссей. Кирка совершает очищение — приносит в жертву свинью, ее кровью смывает с убийц кровь убитого, — но помогать отказывается: не хочет ни брата гневить, ни племянника забыть.
Аргонавты блуждают по неведомым западным морям, по будущим Одиссеевым местам. Они проплывают Эоловы острова, и царь ветров Эол по просьбе Геры посылает им попутный ветер. Они подплывают к Скилле и Харибде, и морская богиня Фетида — мать Ахилла, жена аргонавта Пелея — вздымает корабль на волне и перекидывает через морскую теснину так высоко, что ни то, ни другое чудовище не может до них дотянуться. Они слышат издали чарующее пение Сирен, заманивающих моряков на утёсы, — но Орфей ударяет в струны, и, заслушавшись его, аргонавты не замечают певчих хищниц. Наконец они доплывают до счастливой страны феаков — и неожиданно сталкиваются здесь со второй колхидской погоней. «Верните нам Медею!» — требуют преследователи. Мудрый феакийский царь отвечает: «Если Медея — беглая дочь Эета, то она ваша. Если Медея — законная жена Ясона, то она принадлежит мужу, и только ему». Тотчас втайне от преследователей Ясон и Медея справляют долгожданную свадьбу — в феакийской священной пещере, на ложе, сияющем золотым руном. Аргонавты уплывают дальше, а погоня остаётся ни с чем.
Уже совсем немного осталось до родных берегов, но тут на аргонавтов обрушивается последнее, самое тяжкое испытание. Разражается буря, девять суток она носит корабль по всем морям и забрасывает его в мёртвый залив на краю пустыни у берега Африки, откуда нет выхода судам: путь загораживают мели и течения. Одолев море и привыкнув к воде, герои успели отвыкнуть от суши — даже кормчий Анкей, проведший судно сквозь все бури, не знает отсюда пути. Путь указывают боги: из волн выносится морской конь с золотой гривой и мчится через степь к неведомому берегу, а вслед за ним, взвалив корабль на плечи, бредут, шатаясь, измученные аргонавты. Двенадцать дней и ночей длится переход — здесь погибло больше героев, чем во всем пути: от голода и жажды, в стычках с кочевниками, от яда песчаных змей, от жара солнца и тяжести корабля. И вдруг на последний день после песчаного ада открывается цветущий рай:
видят, что, даже покинув их, Геракл спас товарищей от жажды и указал им дорогу. Сперва вдоль ручья, потом по лагуне, а потом через пролив в открытое море, и добрый морской бог подталкивает их в корму, плеща чешуйчатым хвостом.
Вот и последний перегон, вот и порог родного моря — остров Крит. Его сторожит медный великан, отгоняя корабли каменными глыбами, — но Медея подходит к борту, вперяется в великана оцепеняющим взглядом, и он замирает, отшатывается, спотыкается медной пятою о камень и рушится в море. И, запасшись на Крите свежей водой и пищей, Ясон с товарищами наконец достигают родных берегов.
Это не конец судьбы Ясона и Медеи — о том, что было с ними потом, написал страшную трагедию Еврипид. Но Аполлоний писал не об одном или двух героях — он писал об общем деле, о первом всегреческом великом походе. Аргонавты сходят на берег и расходятся по своим домам и городам — поэме «Аргонавтика» конец.
Понравился ли пересказ?
Ваши оценки помогают понять, какие пересказы написаны хорошо, а какие надо улучшить. Пожалуйста, оцените пересказ:
Что скажете о пересказе?
Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.
Древнегреческий миф про Аргонавтов и золотое руно
Мифы Древней Греции, известные во всём мире, подарили человеческой культуре легенду о мореплавателях из Эллады.
Рождение мифа
Как гласят мифы Древней Греции, женой царя Афаманта была богиня Нефела, родившая ему детей, — сына Фрикса и дочь Геллу. Однажды, когда в стране был неурожай, боги потребовали принести в жертву потомков главы государства. В обмен они обещали исправить ситуацию.
Всё уже было готово к обряду жертвоприношения, когда Нефела решила спасти своих детей, отправив за ними золотого барана, способного летать. Животное улетело с Фриксом и Геллой в сторону севера, а позже мифическое существо было принесено в жертву Зевсу.
После этих событий потомки Афаманта построили Иолк — порт в Фессалии. Эсона, правившего в Иолке, сверг его сводный брат Пелий. Отрёкшийся от власти Эсон испугался за своё потомство и решил спрятать сына, названного Ясоном, в горах. Мальчик рос среди чистой природы, а воспитывал его кентавр Хирон.
От него же Ясон узнал историю своей настоящей семьи. Сын Эсона возмужал и задумал вернуться в Иолк. По пути в портовый город Ясон помог встретившейся ему старушке перейти на другой берег реки. Он и не подозревал, что на самом деле это была богиня Гера, проверявшая его великодушие. Гера стала покровительницей Ясона.
Явившись к Пелию, Ясон сразу заявил о желании восстановления справедливости. Испугавшийся сына Эсона Пелий решил обмануть своего родственника, сказав, что не может отпустить власть, так как дух Фрикса требует возвращения золотого руна.
Ясон приносит Пелию золотое руно. Источник: wikipedia.org
Ясон не дрогнул, нашёл добровольцев, среди которых были Геракл, Тесей, братья Кастор и Полидевк, певец Орфей и многие другие. Вскоре был построен корабль, предназначенный для путешественников. Он получил название «Арго», по имени судна и получили прозвище участники морского странствия — аргонавты. Под музыку Орфея герои и отправились в путешествие из Иолка.
Начало путешествия
Впервые аргонавты остановились на Лемносе. Враждебные жительницы острова, незадолго до этого убившие всё мужское население за измены с фракийскими девушками, приготовились атаковать путников.
Однако вместо битвы они устроили совет, на котором прозвучала мысль о том, что без мужчин всё население Лемноса вымрет. Поэтому аргонавтов впустили в город Мирину. Многие мореплаватели нашли там свою любовь, от этих союзов родились дети. Но Геракл, остававшийся верным своей жене, начал упрекать аргонавтов за бездействие, и путешествие продолжилось.
Лоренцо Коста, Арго. Источник: pinterest.com
Отплыв с Лемноса, аргонавты достигли Мраморного моря, ночью обойдя пролив, подчинённый царю Трои Лаомедонту. Высадились путешественники на полуострове под названием Арктон. Их с радостью встретил местный царь, пригласивший путников на свою свадьбу. Во время праздника на людей, оставшихся сторожить корабль, напали чудовища, имевшие шесть рук.
Они вылезли из земли, но их атаку быстро отбили. После этого инцидента путники отправились в сторону Босфора. По пути туда их настиг сильный ветер, отогнавший судно в сторону. На мореплавателей напали хорошо экипированные войска, часть из которых пала, сражаясь с аргонавтами, а другая — бежала. Вскоре Ясон обнаружил, что ветер принёс судно к восточному берегу Арктона, и царь Кизика, с которым они ещё недавно пировали на свадьбе, лежит мёртвым — он принял аргонавтов за пиратов и пал в бою с ними.
Путники похоронили славного царя. После нескольких дней, отличавшихся плохой погодой, вызванной смертью царя, они смогли продолжить путешествие.
В море у аргонавтов разгорелся спор: Геракл предложил устроить соревнование на лучшего гребца. В итоге полубог победил, последним сдался Ясон. Правда, энтузиазм подвёл Геракла — греческий богатырь сломал весло, и «Арго» встал возле берега. Вечером того же дня Геракл нашёл дерево, которое можно было превратить в весло.
Однако герой узнал о том, что его оруженосец Гилас пропал. Помощник Геракла влюбился в нимф и отправился в подводный грот с ними. Сын Зевса отправился искать оруженосца. Не дожидаясь Геракла, Ясон приказал аргонавтам отплывать утром.
Стремясь добыть золотое руно, аргонавты прошли ещё через множество приключений. Они участвовали в Олимпийских играх, приняв вызов от сына Посейдона Амика, сражались с войсками бебриков, совершили ритуал жертвоприношения, чтобы задобрить бога морей, спасли царя Салмидесса Финея от гарпий. Кстати, последний помог пробраться аргонавтам через скалы и подсказал, что добыть золотое руно им поможет Афродита. Аргонавты преодолели скалы Симплегады, сталкивающиеся друг с другом.
Путники пустили перед собой голубя — он пролетел, пострадал лишь хвост птицы. После этого мореплаватели проплыли через природных «охранников» Босфора, ударивших только по кормовому украшению судна. За этим последовало нападение опасных стимфалийских птиц, от которых путники скрылись на острове Ареса. Там же, кстати, аргонавты приняли в свои ряды беженцев, выброшенных ночью во время бури на берег.
Медея — любимая женщина и спасение Ясона
Вскоре корабль аргонавтов прибыл в Колхилду. Богини-покровительницы путников смогли уговорить Афродиту вызвать в Медее любовь к Ясону.
Предводитель аргонавтов попросил местного правителя отдать ему золотое руно, пообещав сделать всё, что захочет Ээт. Царь, не желавший расставаться с легендарной реликвией, придумал для Ясона невыполнимое задание: ему необходимо было запрячь царских огнедышащих быков в плуг, распахать на нем поле бога войны Ареса, засеять его зубами дракона и перебить закованных в броню ратников, которые вырастут из этих зубов.
Аргонавты. Источник: diletant.media
Ясон мог погибнуть, выполняя задание Ээта, если бы не влюблённая в него Медея. Девушка подарила вождю аргонавтов волшебную мазь богини Гекаты. Мазь делала человека неуязвимым. Ясон ответил взаимностью Медее и предложил уплыть в Элладу вместе с ним. Ночью он принёс Гекате жертву, а днём уже выполнял поставленные Ээтом задания. С помощью мази и советов возлюбленной Ясон справился со всеми трудностями.
Царь был шокирован подвигами Ясона, в эту же ночь вместе с Медеей отправившегося за золотым руном. С помощью заклинаний девушка усыпила дракона, сторожившего сокровище. Ясон забрал руно, и аргонавты, а вместе с ними и Медея, отправились домой, опасаясь преследований Ээта, не желавшего прощаться с реликвией.
Аспирт, сын Ээта, отправился в погоню за аргонавтами. Его войска хотели напасть на «Арго». Однако до боя не дошло, так как Медея заманила брата в храм, стоявший на берегу, где с ним разделался Ясон. Воспользовавшись замешательством колхидян, аргонавты выиграли время и отбились от преследователей.
Прибыв в Коркиру, которая тогда называлась Дрепаной, колхидяне обнаружили, что «Арго» стоит напротив островка Макрида, а вся команда празднует благополучное окончание плавания. Преследователи потребовали от местных властей выдать Медею и золотое руно Ээту. Однако молодые люди обманули царя Колхиды, быстро сыграв свадьбу — по законам Медея имела право в этом случае остаться с Ясоном.
Корабль аргонавтов прошёл Сциллу и Харибду, пение сирен, сильные ветры и мощные волны, унёсшие команду путешественников в безжизненную пустыню, спастись в которой людям Ясона помог лишь ритуал жертвоприношения и источник, ранее добытый Гераклом.
Медея вновь спасла аргонавтов, напоив враждебного великана Талоса, бросавшего камни во всякого, кто приблизится к острову Крит, снотворным напитком. Пока чудовище спало, девушка вбила ему гвоздь в единственную вену, шедшую от шеи к щиколотке.
Позже аргонавтам на помощь пришли силы бога Аполлона, спасшего путников от бури, осветив им маршрут золотыми стрелами. Наконец мореплаватели прибыли в Иолк. Ясон принес золотое руно Пелию, но тот не выполнил своего обещания и не вернул вождю аргонавтов царского трона.
Источники
Материалы по теме
А вот ещё:
Как появился человеческий язык ТОП-6 теорий
Вопрос о происхождении языка занимал многих выдающихся мыслителей, но ставился и решался весьма различно. Так для известнейшего ученого Потебни это являлось вопросом «о явлениях душевной жизни, предшествующих языку, о законах его образования и развития, о влиянии его на последующую душевную деятельность, т.е. вопросом чисто психологическим».
По его мнению, именно через психологическое наблюдение современных процессов речи может быть найден ключ к пониманию того, как эти процессы совершались на заре человечества
Известны теория звукоподражания (стоики, Лейбниц), теория эмоциональных выкриков-междометий (Ж.Ж. Руссо, Д. Н. Кудрявский), теория общественного договора (тот же Ж.Ж. Руссо, Адам Смит), теория трудовых ритмических выкриков (Л. Нуаре), теория «семиотического скачка»— внезапного означивания (К. Леви-Стросс) и др.
Уже один перечень показывает, что дело идет не столько о теориях, сколько о гипотезах, чисто умозрительно произведенных от общих философских воззрений того или иного автора. И такое положение в этом вопросе не случайно: происхождение языка вообще как неотъемлемой принадлежности человека нельзя ни непосредственно наблюдать, ни воспроизвести в эксперименте. Возникновение языка скрывается в глубинах предыстории человечества. Но рассмотрим каждую теорию в отдельности.
1. Звукоподражательная теория
Принципы звукоподражательной теории попытался обосновать в конце 17 начале 18 века Лейбниц (1646-1716). Великий немецкий мыслитель рассуждал так: существуют языки производные, поздние, и существует язык первичный, «корневой», из которого образовывались все последующие производные язык.
По мысли Лейбница, звукоподражание имело место прежде всего в корневом языке и лишь в той мере, в какой «производные языки» развивали дальше основы корневого языка, они развивали вместе с тем и принципы звукоподражания. В той же мере, в какой производные языки отходили от корневого языка, их словопроизводство оказывалось всё менее «естественно звукоподражательным» и всё более символическим. Лейбниц также приписывал некоторым звукам связь с качеством.
Принимая звукоподражание как принцип происхождения языка, как принцип, на основании которого возник «дар речи» у человека, Лейбниц отвергает значение этого принципа для последующего развития языка. Недостатком звукоподражательной теории можно назвать следующий: сторонники этой теории рассматривают язык не как общественное, а как естественное (природное) явление.
2. Теория эмоционального происхождения языка и теория междометий
Важнейшим её представителем был Ж-Ж Руссо.(1712-1778). В трактате о происхождении языков Руссо писал, что «страсти вызвали первые звуки голоса». По мнению Руссо, » первые языки были певучими и страстными, и лишь впоследствии они сделались простыми и методическими». По Руссо получалось, что первые языки были гораздо богаче последующих. Но цивилизация испортила человека. Вот почему и язык, по мысли Руссо, испортился и из более богатого, эмоционального, непосредственного сделался сухим рассудочным и методическим.
Эмоциональная теория Руссо получила своеобразное развитие в19- 20 веке и стала называться теорией междометий. Один из защитников этой теории русский лингвист Кудрявский (1863-1920) считал, что междометия были своеобразными первыми словами человека. Междометия являлись наиболее эмоциональными словами, в которые первобытный человек вкладывал различные значения в зависимости от той или иной ситуации.
По мнению Кудрявского, в междометиях звук и значения ещё были соединены неразрывно. Впоследствии, по мере превращения междометий в слова, звук и значения разошлись, причем этот переход междометий в слова и был связан с возникновением членораздельной речи.
3. Теория звуковых выкриков
Эта теория возникла в 19 веке в трудах вульгарных материалистов (немцев Нуаре, Бюхера). Она сводилась к тому, что язык возник из выкриков, сопровождавших коллективный труд. Но эти трудовые выкрики могут быть только средством ритмизации труда, они ничего не выражают, даже эмоции, а являются лишь внешним, техническим средством при работе.
4. Теория социального договора
С середины 18 века появилась теория социального договора. Сущность этой теории состоит в том, что в более поздние этапы развития языка возможно договориться о тех или иных словах, особенно в области терминологии. Но совершенно очевидно, прежде всего для того, чтобы «договориться о языке», надо уже иметь язык, на котором «договариваются».
5.Человеческое происхождение языка
Немецкий философ Гердер говорил о чисто человеческом происхождении языка. Гердер считал, что язык человека возник не для общения с другими людьми, а для общения с самим собой, для осознания своего собственного я. Если бы человек жил в совершенном одиночестве, то и тогда, по мнению Гердера, у него возник бы язык. Язык явился результатом «тайного соглашения, которое душа человека заключала сама с собой».
6.Трудовая теория Энгельса
Особо следует остановиться на трудовой теории Энгельса. В связи с трудовой теорией происхождения языка следует прежде всего назвать незаконченную работу Ф. Энгельса «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека». В «Введении» к «Диалектике природы» Энгельс разъясняет условия появления языка: «Когда после тысячелетней борьбы рука, наконец, дифференцировалась о ноги и установилась прямая походка, то человек отделился от обезьяны, и была заложена основа для развития членораздельной речи…»
Какими бы искусными архитекторами мы ни считали муравьёв и пчёл, но они не ведают, что говорят: их труд инстинктивный, их искусство не сознательное, и они работают всем организмом, чисто биологически, не применяя орудия труда, а потому никакого прогресса в их труде нет.
Первым орудием человека стала освободившаяся рука, иные орудия труда развились как добавление к руке (палка, мотыга, грабли); ещё позднее человек перекладывает тяжесть труда на слона, верблюда, лошадь, а сам управляет ими. Появляется технический двигатель и заменяет животных. «Коротко говоря, формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу. Потребность создала себе свой орган: неразвитая гортань обезьяны медленно, но неуклонно преобразовывалась путём модуляций для всё более развитой модуляции, а органы рта постепенно научались произносить один членораздельный звук за другим».
Таким образом, язык мог возникнуть только как коллективное достояние, необходимое для взаимопонимания. Но не как индивидуальное свойство той или иной очеловечившейся особи.
Существуют также иные теории о происхождении языка. Например, теория жестов (Гейгер, Вундт, Марр). Все ссылки на наличие якобы чисто «жестовых языков» не могут быть подтверждены фактами; жесты всегда выступают как нечто вторичное для людей имеющих звуковой язык. Среди жестов нет слов, жесты не связаны с понятиями.
Также неправомерно выводить происхождение языка из аналоги с брачными песнями птиц как проявления инстинкта самосохранения(Ч. Дарвин), тем более из пения человеческого (Руссо, Есперсен). Недостаток всех перечисленных выше теорий в том, что они игнорируют язык как общественное явление. Вопрос о происхождении языка может быть решён. Решений может быть много, но все они будут носить гипотетический характер.
