Песня Варлаама «Как во городе было во Казани».
Как во городе было, во Казани:
Грозный-царь пировал там, веселился.
Он татарей бил нещадно,
Чтоб им было неповадно
Вдоль по Руси гулять
Царь походом подходил да под Казань-городок.
Он подкопы подкопал да под Казанку, под реку.
Как татаре то по городу похаживают,
На царя Ивана то поглядывают,
Зли, татарове!
Грозный-царь от закручинился,
Он повесил головушку на правое плечо.
Уж как стал царь пушкарей созывать,
Пушкарей всё, зажигальщиков.
Зажигальщиков.
Накатилася свечка воску ярова.
Подходил молодой пушкарь от к бочечке.
А и с порохом-то бочка закружилася,
Ой, по подкопам покатилася,
Да и хлопнула!
Завопили, загалдели зли татарове,
Благим матом заливалися.
Полегло татаровей тьма-тьмущая,
Полегло их сорок тысячей,
Да три тысячи!
Так-то во городе было, во Казани. Эх!
– Каким вы представляете себе Варлаама поющего такую песню?
— Как характер исполнения и характер музыкального языка выдают характер и даже внешний вид этого человека? (буйная, громкая музыка…)
Следующий музыкальный образ будет звучать без слов. Это произведение «Гном» из фортепианного цикла М.П. Мусоргского «Картинки с выставки» — музыкальный портрет маленького сказочного существа, выполненный с необыкновенной художественной силой. Написан он под впечатлением картины В. Гартмана — близкого друга композитора.
М.Мусоргский «Гном» https://yandex.ru/video/preview/?filmId=112894854174175044&text=%D0%B3%D0%BD%D0%BE%D0%BC+%D0%BC%D1%83%D1%81%D0%BE%D1%80%D0%B3%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D1%81%D0%BB%D1%83%D1%88%D0%B0%D1%82%D1%8C&path=wizard&parent-reqid=1586696777462984-838898310833065608500166-production-app-host-sas-web-yp-143&redircnt=1586696783.1
А если бы вы были художниками, то прослушав эту музыку, какими бы красками изобразили этого гнома?
Правильно, движется он действительно угловато, скачками. Забавный гномик превращён композитором в глубоко страдающего человека. Слышно было, как он стонет, жалуясь на судьбу. Он вытащен из своей родной сказочной стихии и отдан на забаву людям. Гном пытается протестовать, бороться, но раздаётся отчаянный вопль.
А. Вивальди страстно любил природу и выразил эту любовь в музыке. Им создано замечательное музыкальное произведение » Времена года». Казалось бы, Италия так далеко от нас, и климат там другой, и природа несколько иная, но если внимательно вслушаться в музыку, созданную композитором, то мы без труда узнаём в ней нашу северную природу.
1.Музыкальный материал послушать:
М. Мусоргский. Песня Варлаама. Из оперы «Борис Годунов».
Завоевание Казани: летописи, воспоминания, фольклор
Поход Ивана IV на Казань 1552 года был описан в большом количестве летописей и хроник и даже попал в фольклорные песни.
Казань-Город на костях стоит,
Казаночка-речка кровава течет,
Мелки ключики — горючи слезы,
По крутым горам все головы,
Молодецкие, все стрелецкия.
Взятие Казани стало самым известным военным походом первой половины царствования Ивана IV. Это событие стало олицетворением новой эпохи в истории России, эпохи активных завоевательных походов на восточных рубежах. Падению ханства уделяли большое внимание в летописях и хрониках, события 1552 года нашли своё отражение в записках западноевропейских путешественников и даже татарском и финно-угорском фольклоре.
Москва и Казань: Рюриковичи против осколка Золотой Орды
Отношения между Московским княжеством и Казанским ханством на протяжении нескольких десятилетий сводились к попыткам Великих Князей из династии Рюриковичей установить свой контроль над осколком Золотой Орды и оторвать его от крымчаков, досаждавших южным рубежам России. С 1487 года в результате похода московских войск в Казани воцарился хан Муххамад-Амин, лояльный России. Однако успокоение отношений длилось только до начала XVI века. В 1505 — 1507 году московский ставленник пошёл войной на своих хозяев, стремясь к полной независимости. В 1521 году уже новый хан, Сахиб Гирей из крымской династии, в союзе с родственниками совершил удачный поход на Москву.
Молодой Иван IV продолжил политику своих предшественников, направленную на юридическое подчинение Казани. Однако два крупных похода, 1547−1548 и 1549−1550 годов не привели к успеху. Главная причина крылась в удалённости пунктов снабжения от основной армии, действовавшей под стенами Казани. В 1551 году Иван IV приказал возвести в месте впадения реки Свияги в Волгу крепость, получившую название Свияжск.
В 1552 году укреплённая армия (незадолго до этого было создано стрелецкое войско) при поддержке орудий сначала под Тулой разгромила союзные Казани войска крымского хана, а затем выдвинулась к Волге. Ратников вёл сам царь. Третьему походу предшествовали безуспешные переговоры о назначении царского наместника в столицу ханства, однако большая часть казанской знати отвергла эти планы.
Летом 1552 года царские войска подошли к Казани и начали осаду. Русские сосредоточили около 150 тысяч человек и 150 пушек. Оборонявшиеся уступали осаждающим числом по меньшей мере в три раза. Первый этап осады сильно портил марийский конный отряд Епанчи, курсировавший в тылах русских войск. После его разгрома и сожжения Арска, базы черемисов, ничто не мешало Ивану IV готовиться к штурму. Он состоялся 2 октября 1552 года после длительной подготовки. Несмотря на яростное сопротивление, осаждённые были побеждены, а Казань присоединена к России. Тем не менее, в течение нескольких лет продолжалась партизанская война против русских захватчиков на территории бывшего ханства.
Русские источники: от «Царственной книги» до Андрея Курбского
Такое важное для истории России, как взятие Казани в 1552 году нашло своё отражение во многих источниках того времени. Условно их можно разделить на «официальные» и «неофициальные», личные. Самой известной официальной летописью периода царствования Ивана IV был «Лицевой летописный свод»: десятитомная иллюстрированная энциклопедия мировой истории. Последний том, «Царственная книга», освещал период правления Ивана IV.
Об осаде и взятии Казани «Лицевой летописный свод» сообщает в стиле своеобразного «журнала боевых действий», написанного участником событий. Здесь можно найти информацию о составе войска, полководцах, основных этапах осады и штурма Казани. Наряду с этим в тексте летописи можно встретить множество упоминаний всевозможных «чудес», которые сопровождали войска Ивана IV по дороге к Казани. Таким образом, сам Бог благословлял ратников в походе против «неверных». Согласно «Царственной книге», во время штурма Казани 2 октября 1552 года царь не сразу присоединился к войскам, а некоторое время провёл в своём шатре, молясь Богу. Лишь после того, как он удостоверился в том, что божья помощь ему обеспечена, Иван Васильевич отправился к войскам. В этой истории можно увидеть отчётливую параллель с текстом «Сказания о Мамаевом побоище», посвящённом Куликовской битве. Также вёл себя и Дмитрий Донской перед битвой. Так, авторы «Царственной книги» проводят прямые параллели между борьбой Руси против ордынского владычества и войной Ивана IV c Казанью.
Другим интересным откликом на события 1552 года можно назвать «Историю о Казанском царстве» — это литературное произведение, созданное спустя десять лет после присоединения Казани и написанное анонимным автором. Несмотря на то, что в оценке событий тех лет в «Истории…» можно обнаружить много перекличек с «Царственной книгой» (например, общая идея борьбы с противниками веры Христа), это произведение обладает некоторыми отличительными чертами.
«История…» делает большой упор религиозном аспекте похода на Казань. Так, в ней содержится легенда о личной встрече царя с митрополитом Макарием. «Царь же великий князь принимает святительское благословение, как от десницы небесного Вседержителя, а вместе с ним — храбрость и мужество Александра, царя Македонского». Описывая поход на Казань, автор «Истории…», в отличие от официальных летописцев, сообщает о великой засухе, ниспосланной Богом на земли ханства. Пересохшие реки и болота позволили русским войскам без особых хлопот достичь Казани. Также в «Истории…» сообщается о том, что казанцы отвергли мирные предложения русских о сдаче города, в то время как официальная летопись говорит о том, что Иван IV начал переброску войск к Казани, не дожидаясь ответа от противника.
Современные историки указывают на фактические ошибки, содержащиеся в «Истории о Казанском царстве» — автор этого произведения неточно описывает позиции воевод, ошибочно датирует те или иные события похода. Так или иначе, для анонима было важнее иносказательное описание завоевания Казани в рамках определённой идеологемы: восхваление царя-завоевателя. Перед нами компиляция, сотканная из наиболее авторитетных произведений того времени и официальных летописных документов эпохи.
Среди источников, описывавших взятие Казани, особняком стоят воспоминания Андрея Курбского, написанные в изгнании в Литве. В «Истории о делах Великого Князя Московского» содержатся сведения, не попавшие ни на страницы официальных летописей, ни в текст «Истории о Казанском царстве».
Вспоминая поход на Казань, Курбский, в отличие от официальных источников, указывает на большие лишения, переживаемые русскими войсками на подступах к Казани. Так, он говорит о большом количестве маленьких речек и болот, которые приходилось преодолевать при помощи перебежчиков-проводников. Несмотря на наличие такого перевалочного пункта, как Свияжск, царские ратники долгое время голодали.
Курбский описывает интересные подробности штурма города. По его воспоминаниям, казанцы заранее знали о штурме 2 октября и успели подготовиться к обороне. Именно поэтому бои в городе приняли ожесточённый характер. Ситуацию усугубляло и мародёрство русских ратников. К ханскому дворцу начали стекаться солдаты «не ратного ради дела, но на корысть многую». Это предопределило успех контрнаступления казанцев, остановленного только вмешательством самого царя и свежих сил, пришедших с ним.
Кроме того, Курбский, в отличие от официальных хронистов, сообщал, что Иван IV, несмотря на советы приближённых остаться в городе и подавить сопротивление окрестных жителей, предпочёл сразу же уехать. Война с партизанами продолжалась ещё 4 года.
Вести о Казани в Западной Европе
Такое крупное событие в истории России, как покорение Казанского ханства, не могло пройти мимо европейских наблюдателей. Свидетельства о событиях 1552 года нашли отражение в донесениях папских легатов, дипломатов Германии, Франции и Англии. В большинстве случаев эти известия содержали ряд мелких фактических ошибок, не особо менявших смысл произошедших событий.
Немецкие авторы, такие как Бальтазар Руссов или Даниил Принц, довольно точно в своих трудах описывали происходившие в 1552 году события. Это было обусловлено более тесными русско-немецкими контактами по сравнению с русско-итальянскими. Интересны также труды английских дипломатов. Так, Энтони Дженкинсон, посол Англии в Московии, резонно отмечал, что с падением Казанского ханства русским открылся путь для широкой экспансии на Восток.
Комплементарно отзывался о татарах шведский историк, автор «Московитской хроники» Петр Петрей де Эрлезунда. В его труде содержится довольно подробное описание военной кампании 1552 года и высокая оценка боевого духа и сопротивления казанского гарнизона. Вне зависимости от политических или этнических предпочтений, почти все сообщения европейских хронистов и дипломатов о происходивших в 1552 году событиях отличались точностью.
Фольклорные песни: татары, марийцы и мордва о Казани
Осада и штурм Казани стали популярными сюжетами народных песен. Причём эта популярность относится не только к русскому фольклору — отдельные упоминания событий 1552 года можно найти в народных произведениях татар и финно-угров.
Падения Казани оставило довольно глубокую рану в исторической памяти татарского народа в то время. В известной песне «Баит о Сююн-бике», посвящённой жене изгнанного из Казани в марте 1552 Шах-Али, можно встретить такие строки:
Тогда-то приказал хан-трус
Всем на Казань сбираться,
Чтоб с Русью алчной заодно
Казань взять постараться.
В Казани был и Шахгали,
Казанцев покорили
И кровью,
нас продавших мура,
там землю обагрили
Упоминание об осаде и штурме Казани осталось и в марийском историческом эпосе. Например, на фоне событий 1552 года в произведении «Как погиб марийский царь Йыланда» главный герой становится жертвой жестокости и подозрительности царя Ивана IV. Так, царь узнал о задержке взрыва пороховых бочек в подкопе под стенами крепости. Ответственным за работы был Йыланда. Он попросил подождать некоторое время царя, однако тот ждать не стал и в ярости повелел казнить беднягу. «…как отрубили голову Йыланде, в тот же миг бочки с порохом взорвались. После этого царь раскаялся и повелел заложить в городе Казани Зилантьев монастырь в честь Йыланды».
Ох ты, красная девка!
Лишу я тебя головы,
Чтобы впредь надо мной не смеялась
Однако план Саманьки срабатывает — её подкоп разрушил стену, русские войска взяли город, а царь сменил гнев на милость: он предлагает девушке богатые дары, однако та просит о другом:
Повели лишь твой лик отчеканить,
Дозволь нам на лбу носить.
К отцу, к матери отпусти
В этой песне мордва представляется союзником русских в борьбе против Казани. Тем не менее, многие этносы, проживавшие в разгромленном ханстве, присоединились к татарам в партизанской войне, продолжавшейся по меньшей мере четыре года.
Взятие Казани — история о том, как бомбы решают все
2 октября 1552 года войска Ивана Грозного взяли Казань, а Казанское ханство прекратило свое существование. Так закончилось многолетнее противостояние двух держав за обладание ресурсами Волги и политическое влияние на территориях бывшей Золотой Орды. И, разумеется, за этим стоит драматичная, даже остросюжетная, история, в которой нашлось место минам, гению инженерной мысли и тактическим ухищрениям.
Подготовка к осаде
Казанское ханство ко времени последнего похода Ивана Грозного переживало нелегкие времена. В стране был экономический и, что еще хуже, политический кризис, вылившийся в постоянные смены династий ханов. Причем деятельное участие в политических интригах Казани принимали как русские цари, так и османские султаны — через своих ставленников, крымских ханов.
К 1552 году Казань уже была однажды взята предшественником Грозного, Иваном III, но после снова обрела независимость и стала противником для русских. Сам Иван Грозный совершил две неудачных попытки взятия города. Видимо, из-за этого следующий поход был подготовлен со всей возможной тщательностью.
В 1551 году совсем недалеко от Казани, на другом берегу Волги, была построена крепость Свияжск, ставшая опорным пунктом для будущей осады. При этом была проведена настоящая инженерная операция под руководством мастера Ивана Выродкова.
Начало похода. Засада на крымского хана
Поход начался летом 1552 года. При этом, зная, что крымский хан Девлет Гирей обязательно воспользуется отсутствием русских сил в столице для опустошительного набега, Грозный пошел на хитрость. Раструбив всем о походе, царь повел войска очень медленно, совершенно черепашьим шагом. Узнав от разведчиков, что крымчаки клюнули и пошли в набег, осадив Тулу, Иван IV отправил на подмогу городу полк правой руки под руководством князя Воротынского. Тот разбил степняков в битве на реке Шиворонь, полностью отбив у Девлет Гирея желание помогать Казани.
Избавившись от опасного противника в тылу, царская армия пошла уже в настоящий поход и соединилась у Свияжска 13 августа. Придя на место, солдаты получили всего три дня на отдых — спешка была очевидна. 16 августа началась переправа через Волгу, и произошла первая битва с татарами — авангард русского войска разбил казанцев, и после чего войско переправилось без особых проблем.
Численность противостоящих войск и начало осады
К указанному количеству войск стоит относиться с сомнением
Во многих книгах и статьях даже довольно авторитетные историки заявляют о численности русских войск в размере 150 тысяч, а татарских — 60 тысяч воинов. Однако современные ученые говорят о том, что эти цифры чудовищно преувеличены, и всей экономической мощи царства Ивана Грозного не хватило бы, чтобы выставить такие силы.
Да и Казань в те времена была хоть и отлично укрепленной, но не гигантской крепостью, и шестидесяти тысяч человек не могло быть в ней даже в виде населения, не говоря уж про гарнизон. Сейчас ученые называют численность русского войска с примкнувшими к нему касимовскими татарами, чувашами, горными марийцами и мордвой примерно в 15 тысяч ратников. Казанских же татар и их союзников в городе было примерно в два раза меньше — семь-восемь тысяч.
Примечательно, что в этом походе отлично показали себя стрельцы — пешая и по меркам того времени передовая элита русского войска. Под стены Казани привели четыре полка из существовавших шести, что составляло 2 тысячи воинов. Естественно, в осаде участвовала и артиллерия — около 150 орудий разного калибра.
Татарам помогал князь Епанча, который находился в Арском остроге, и своими набегами постоянно мешал осаде. 23 августа город был полностью окружен сначала войсками, а затем и укреплениями, созданием которых также руководил Иван Выродков.
По данным, известным из сочинений князя Андрея Курбского, татары применяли магию и ворожбу — в нужное время на башню выходили люди в странных одеждах и начинали плясать, размахивать бубнами и делая в сторону русского войска неприличные жесты. В тот же час погода портилась и налетали дожди и вихри. Правда, непонятно, как такое позволили мусульмане, которых в Казани было подавляющее большинство. Преодолели эту напасть проверенным средством — выписали из Москвы крест с чудодейственным деревом, провели крестный ход — и все, магия побеждена!
Князя Епанчу удалось заманить в засаду, выделив для этого лучшие войска. Притворным бегством выманив войска татар, русские ударили с двух сторон, разбили противника, и уже 6 сентября взяли Арский острог. По окружающим землям прошлись огнем и мечом, отбив у местного населения всякую охоту помогать осажденным.
Мины, гигантская осадная башня и казаки в перьях
С самого начала осады стало понятно, что царь решил провести ее по всем правилам военной науки того времени. Город был окружен деревянными укреплениями с артиллерией, что мешало осажденным делать вылазки, а перед главными воротами всего за сутки выстроили гигантскую 13 метровую осадную башню, которая возвышалась над стенами. Так что оттуда можно было обстреливать город.
При этом он все время считал шаги, чем и помог русским, измерив расстояние до стены, а потом еще и пел в другие дни, чтобы не было слышно, как инженеры роют подкоп. Забавно, что у чувашей есть точно такая же легенда, но там героем, певшим и считавшим шаги, является представитель их народа.
Тут же произошел еще один любопытный случай, связанный с пришедшими на помощь Ивану Грозному донскими казаками под предводительством Сусара Федорова. Дело в том, что донцы подошли ночью, и, встав лагерем, разожгли костры, начав готовить пищу.
Этими кострами в ночи они умудрились напугать и татар на стенах, и русских в поле — ведь непонятно было, к кому подошло это многочисленное подкрепление. Посланные русские разведчики вернулись с полными ужаса глазами, так как в свете костров увидели ужасные фигуры, покрытые перьями. На утро оказалось, что казаки набив на реке птицы, повыдергивали из нее перья и покрыли свою одежду. Просто ради украшения и лихости.
Взятие Арских ворот и последний ультиматум
30 сентября немецкий инженер сделал еще один подкоп и подорвал Арские ворота. Тут, надо сказать, сработала еще одна хитрость Ивана Грозного и его воевод. Обычно, сразу после подрыва, осаждающие идут на штурм, и татары вполне ожидаемо сделали превентивную вылазку. Однако русские на штурм не спешили, и, прикрываясь дымом, встретили нападающих плотным огнем.
Войска Грозного обратили казанцев в бегство и уже на их плечах ворвались в город, заняв Арские ворота. Здесь царь тоже не стал спешить закрепить успех и, несмотря на просьбы воевод, запретил им захватывать город наскоком. Вместо этого он приказал войскам укрепиться в этом опорном пункте. Жители города так и не смогли его отбить.
1 октября Грозный в последний раз потребовал сдать город, обещая всем сдавшимся прощение и жизнь, но ему отказали. Казанский хан Едигер-Мухаммад и здешний имам Кул Шариф заявили, что не боятся смерти и лично готовы биться до конца.
Последний подкоп и взятие Казани
На узких городских улочках начались затяжные бои, и некоторые царские воины занялись грабежом. Впрочем, после того, как по приказу царя предали казни самых ретивых, мародерство прекратилось. Тем не менее, погибло множество мирных жителей, а хан Едигер-Мухамад попал в плен. Кул Шариф же со своими учениками бился до последнего и погиб на крыше мечети с саблей в руках, заслужив посмертную славу и уважение своих врагов.
